Вячеслав Леонидович Кондратьев
«Сашка»
«Сашка влетел в рощу, крича „немцы! немцы!“, чтоб упредить своих». Ротный велел отойти за овраг, там залечь и ни шагу назад. Немцы к тому времени неожиданно замолкли. И рота, занявшая оборону, тоже притихла в ожидании, что вот-вот пойдёт настоящий бой. Вместо этого молодой и какой-то торжествующий голос стал их морочить: «Товарищи! В районах, освобождённых немецкими войсками, начинается посевная. Вас ждёт свобода и работа. Бросайте оружие, закурим сигареты…»
Ротный через несколько минут разгадал их игру: это была разведка. И тут же дал приказ «вперёд!».
Сашка хоть и впервые за два месяца, что воевал, столкнулся так близко с немцем, но страха почему-то не ощущал, а только злость и какой-то охотничий раж.
И такое везение: в первом же бою, дуриком, взял «языка». Немец был молодой и курносый. Ротный побалакал с ним по-немецки и велел Сашке вести его в штаб. Оказывается, фриц ничего важного ротному не сказал. А главное, перехитрили нас немцы: пока наши бойцы слушали немецкую болтовню, немцы уходили, взяв у нас пленного.
В штабе батальона никого из командиров не было — всех вызвали в штаб бригады. А к комбату идти Сашке не посоветовали, сказав: «Убило вчера Катеньку нашу. Когда хоронили, страшно на комбата глядеть было — почернел весь…»
Решил Сашка все же идти к комбату. Тот Сашке с ординарцем велел выйти. Слышался из блиндажа только комбатов голос, а немца словно и не было. Молчит, зараза! А потом комбат вызвал к себе и приказал: немца — в расход. У Сашки потемнело в глазах. Ведь он же листовку показывал, где написано, что пленным обеспечена жизнь и возвращение на родину после войны! И ещё — не представлял, как будет убивать кого-то.
Сашкины возражения ещё больше вывели из себя комбата. Разговаривая с Сашкой, он уж руку недвусмысленно на ручку ТТ положил. Приказ велел выполнить, о выполнении доложить. А ординарец Толик должен был за исполнением проследить. Но Сашка не мог убить безоружного. Не мог, и все!
В общем, договорились с Толиком, что отдаст он ему часы с немца, но сейчас чтоб ушёл. А Сашка решил все же немца вести в штаб бригады. Далеко это и опасно — могут и дезертиром посчитать. Но пошли…
И тут, в поле, догнал Сашку с фрицем комбат. Остановился, закурил… Только минуты перед атакой были для Сашки такими же страшными. Взгляд капитана встретил прямо — ну, стреляй, а прав все равно я… А тот глядел сурово, но без злобы. Докурил и, уже уходя, бросил: «Немца отвести в штаб бригады. Я отменяю свой приказ».
Сашка и ещё двое раненых из ходячих не получили на дорогу продуктов. Только продаттестаты, отоварить которые можно будет лишь в Бабине, в двадцати верстах отсюда. Ближе к вечеру Сашка и его попутчик Жора поняли: до Бабина сегодня не добраться.
Хозяйка, к которой постучались, ночевать пустила, но покормить, сказала, нечем. Да и сами, пока шли, видели: деревни в запустении. Ни скота не видно, ни лошадей, а о технике и говорить нечего. Туго будет колхозникам весновать.
Утром, проснувшись рано, задерживаться не стали. А в Бабине узнали у лейтенанта, тоже раненного в руку, что продпункт здесь был зимой. А сейчас — перевели неизвестно куда. А они сутки нежрамши! Лейтенант Володя тоже с ними пошёл.
В ближайшей деревне кинулись просить еды. Дед ни дать, ни продать продукты не согласился, но посоветовал: на поле накопать картохи, что с осени осталась, и нажарить лепёх. Сковороду и соль дед выделил. И то, что казалось несъедобной гнилью, шло сейчас в горло за милую душу.
Когда мимо картофельных полей проходили, видели, как копошатся там другие калечные, дымят кострами. Не одни они, значит, так кормятся.
Сашка с Володей присели перекурить, а Жора вперёд ушёл. И вскоре грохнул впереди взрыв. Откуда? До фронта далеко… Бросились бегом по дороге. Жора лежал шагах в десяти, уже мёртвый: видно, за подснежником свернул с дороги…
К середине дня доплелись до эвакогоспиталя. Зарегистрировали их, в баню направили. Там бы и остаться, но Володька рвался в Москву — с матерью повидаться. Решил и Сашка смотаться домой, от Москвы недалеко.
По пути в селе накормили: не было оно под немцем. Но шли все равно тяжело: ведь сто вёрст оттопали, да раненые, да на таком харче.
Ужинали уже в следующем госпитале. Когда ужин принесли — матерок пошёл по нарам. Две ложки каши! За эту надоевшую пшёнку крупно повздорил Володька с начальством, да так, что жалоба на него попала к особисту. Только Сашка взял вину на себя. Что солдату? Дальше передовой не пошлют, а туда возвращаться все равно. Только посоветовал особист Сашке сматываться побыстрее. А Володьку врачи не отпустили.
Пошёл Сашка опять на поле, лепёх картофельных на дорогу сотворить. Раненых там копошилось порядочно: не хватало ребятам жратвы. И махнул до Москвы. Постоял там на перроне, огляделся. Наяву ли? Люди в гражданском, девушки стучат каблучками… будто из другого мира.
Но чем разительней отличалась эта спокойная, почти мирная Москва от того, что было на передовой, тем яснее виделось ему его дело там…
Немцы! немцы! – кричит Сашка. Надо упредить своих. Отойти за овраг – командует ротный, залечь. Немцы смолкли. Рота, заняв оборону, притихла в ожидании боя. Но тут голос стал говорить, что в местах, освобождённых немцами, уже начинается посевная. Всех ждёт свобода, мирная работа. Надо только бросить оружие. Ротный разгадал: это разведка. И дал приказ идти вперёд.
Сашка впервые столкнулся так близко с немцами, а тут еще везение: взял «языка». Это был молодой и курносый немец. Ротный велел отвести его в штаб. Пленный шёл, оглядываясь на Сашку, словно боялся выстрела в спину. В штабе никого из батальонных командиров не было. К комбату идти не советовали, потому что погибла Катенька, и на комбата глядеть страшно, аж почернел весь. Но Сашка все же к комбату пошел. Из блиндажа слышался один комбатов голос, словно немца и нет. Комбат вызвал и приказал: в расход. Потемнело в глазах у бойца. Вот ведь листовка: написано, что жизнь пленным обеспечена, возвращение на родину после войны! Он и не думал, что будет убивать пленного.
Возражения Сашки вывели из себя комбата. Приказ велел выполнить и доложить. Одинарец Толик за исполнением должен проследить. Сашка не мог убить безоружного. Просто не мог! Договорился с Толиком, отдав ему часы с немца, чтоб ушёл. А сам решил вести немца в штаб бригады. Далеко, опасно, дезертиром могут посчитать. Но повел. В поле догнал их комбат. Взгляд его Сашка встретил прямо, мол, стреляй, а я прав. Комбат смотрел сурово, однако без злобы. Докурил и сказал, чтоб немца в штаб бригады вели. Отменил, значит, прежний приказ. Сашка и с ним двое ходячих раненых продуктов в дорогу не получили. Есть продаттестаты, но отоварить можно только в Бабине, а это 20 верст. Бойцы поняли: сегодня до Бабина не добраться. Переночевали в избе, но еды у хозяйки не было совсем.
Дошли голодные в Бабино и узнали от раненного в руку лейтенанта, что был продпункт здесь зимой. Перевели, а куда неизвестно. Сутки голодные, пошли дальше. В деревне дед советует: на поле можно накопать картошки, нажарить лепёх. Сковороду, соль дед дал. Несъедобная гниль пошла за милую душу.
Сашка с Володей сели перекурить, а Жора вперёд пошёл. И тут грохнуло. Подбежали - мёртвый он: видать, за подснежником с дороги свернул. Доплелись до госпиталя. Зарегистрировались, в баню сходили. Можно остаться, но Володька в Москву рвался мать увидеть. Решил и Сашка домой смотаться - от Москвы недалеко.
Глубинным импульсом, послужившим написанию Вячеславом Кондратьевым рассказов и повестей о тяжелых военных буднях, стала его вера в то, что он обязан рассказать о войне, о своих товарищах, которые сложили голову в стоивших нашей стране больших жертв боях подо Ржевом. Писатель считал своим долгом донести горькую военную правду до читателей.
Повесть В. Кондратьева “Сашка” была сразу же замечена и литературной критикой, и читателями. Она заняла достойное место в ряду лучших литературных произведений о военном времени.
Какой мы видим
Войну в повести Вячеслава Кондратьева? Это редеющий в атаках и от постоянных немецких обстрелов батальон; разные его роты, в каждой из которых осталось по полтора десятка из первоначальных ста пятидесяти бойцов… Это три захваченные фашистами деревни – Панове, Усово, Овсянниково. Это овраг, маленькие рощицы и поле, за которым вражеская оборона, простреливаемая пулеметным и минометным огнем…
В центре повествования Кондратьева именно это овсянниковское поле, в воронках от мин, снарядов и бомб, с неубранными трупами, с валяющимися простреленными касками, с подбитым в одном из первых боев танком. Казалось бы, овсянниковское поле ничем не примечательно – обычное поле боя. Но для героев повести Кондратьева все главное в их жизни совершается именно здесь. И многие из них останутся здесь навсегда…
В. Кондратьев во всех деталях воспроизводит военный быт, что придает его повествованию особую реалистичность, делает читателя соучастником военных событий. Для людей, воюющих здесь, даже самая незначительная деталь навсегда врежется в память. Для бойцов овсянниковского поля содержанием жизни стали и шалаши, и мелкие окопчики, и последняя щепоть махры, и валенки, которые никак не высушить, и полкотелка жидкой пшенной каши в день на двоих. И пока солдат жив и цел, ему снова ходить в атаку, есть что придется, спать где придется… Из этого и складывалась жизнь солдата. Даже смерть была здесь привычной, и мало у кого оставалась надежда выбраться отсюда живым и неискалеченным.
Кому-то может показаться, что повествование Вячеслава Кондратьева содержит и несущественные подробности: дата, которой помечена пачка концентрата, лепешки из гнилой, раскисшей картошки. Но это все правда, та правда, которая помогает понять по-настоящему, чего стоила русскому народу Великая Отечественная война. Картина военного быта дополняется постоянным обращением В. Кондратьева к тылу. Война в тылу легла на плечи людей непосильной работой, слезами матерей, у которых сыновья на фронте, вдовьей долей солдаток.
В кровавом бою местного значения и в описании жизни тыла Вячеслав Кондратьев изобразил картину большой войны. Люди, показанные в повести, – самые обыкновенные. Но в их судьбах отражается судьба миллионов россиян во время тяжелейшей войны.
Кондратьев с большим мастерством передает напряженную жизнь военного времени. В любой момент приказ или пуля могли разлучить людей надолго, часто навсегда. Но за немногие дни и часы, а иногда в одном лишь поступке полностью проявлялся характер человека. Когда Сашка, сам раненый, перевязал тяжело раненного солдата из “папаш”, и добравшись до санвзвода, привел санитаров, он совершил этот поступок, ни минуты не раздумывая. Таков был зов его совести. Он сделал то, что считал само собой разумеющимся, не придавая этому большого значения.
Но тот раненый солдат, которому Сашка спас жизнь, наверняка никогда его не забудет. И пусть он не знает даже имени своего спасителя – он знает гораздо большее: это благородный человек, сострадающий такому же, как он сам, бойцу.
Против нас была очень сильная армия – хорошо вооруженная, уверенная в своей непобедимости. Армия, отличавшаяся необычайной жестокостью и бесчеловечностью, у которой не было никаких нравственных преград в обращении с противником. А как же обращалась с противником наша армия? Сашка, что бы там ни было, не сможет расправиться с безоружным. Для него это означает утрату чувства собственного достоинства, нравственного превосходства над фашистами. Когда у Сашки спрашивают, как он решился не выполнить приказ – не стал расстреливать пленного, разве не понимал, чем ему это грозило, он отвечает просто: “Люди же мы, а не фашисты”. И простые его слова наполнены глубоким смыслом.
Несмотря на то, что война изображена Вячеславом Кондратьевым в жутких подробностях – грязь, кровь, трупы, повесть “Сашка” проникнута верой в торжество человечности.
(Пока оценок нет)
Другие сочинения:
- Нет ничего страшнее войны. Она ломает и коверкает человеческие судьбы. Война проверяете людей на прочность. На войне жизнь течет по-другому: быстрее и стремительнее, она увлекает человека от одного кровавого водоворота к другому. На войне у человека почти нет выбора, а Read More ......
- Великая Отечественная война стала сильнейшим потрясением не только для советского народа, но и для всего мира. И нет ничего удивительного в том, что многие и многие писатели обращаются к ней в своих произведениях до сих пор. Но только, на мой Read More ......
- В течение четырех лет войны не было ни одного хоть сколько-нибудь значительного события, которое не находило бы немедленного отражения в литературе. Произведения тех лет на военную тему создавались буквально по горячим следам. Эту прозу называют “лейтенантской”, что многое говорит о Read More ......
- Повесть “Сашка” написана Вячеславом Кондратьевым в 1979 году. Как поведет себя человек на войне? Поступится ли он, оказавшись в экстремальной ситуации, своими жизненными принципами, либо же останется самим собой? Именно эти вопросы находятся в центре внимания автора. Повествуя о событиях Read More ......
- Вторая мировая война жирной чертой разделила мировоззрение многих миллионов людей на две части: жизнь до войны и после нее. Великая Отечественная унесла с собой в небытие сотни тысяч душ, сломала немало человеческих судеб и оставила глубокий след в сердцах тех, Read More ......
- Я прочитал повесть В. Кондратьева “Сашка”. Повесть “Сашка” была сразу же замечена и оценена по достоинству. Читатели и критики решили, что эта повесть может стоять в ряду самых больших удач нашей военной литературы. Можно сказать, что эта повесть самая лучшая Read More ......
- События в повести “Сашка” происходят в 1942г. Автор сам является фронтовиком и воевал подо Ржевом, так же, как и его герой! Его повесть показывает людей на войне и в жизни. В повести автор показывает правду жизни тех времен. Главный герой Read More ......
- Повесть “Сашка” посвящена одной из важнейших проблем военной литературы вообще, человек на войне. В центре художественной вселенной В. А. Кондратьева овсянниковское поле – в воронках от мин, снарядов и бомб, с неубранными трупами, с валяющимися простреленными каска ми, с подбитым Read More ......
Сначала краткое содержание, после него кратко по главам
Рассказ "Сашка" - это рассказа знаменитого русского писателя, который описывает молодого парня, который совсем юным оправился на фронт. И центральным моментом становиться то, что встретившись лицом к лицу с врагом он не испугался, а наоборот проявил мужество и силу воли.
Сашка, молодой пацан, который впервые за два месяца, что воевал, столкнулся слишком близко с врагом, немецким солдатом, но несмотря ни на что он не испугался и даже не ощутил чувство страха, единственное что чувствовал парень в эти минуты это злость к противнику, а некую охотничью страсть, которая внезапно резко охватила его, тем самым немного смутив.
Однополчане гордились молодым войном, не понимая как ему удалось захватить немца в первом же бою, и при этом не струсовать. Главнокомандующий поговорил с задержанным на его языке и велел Сашке вести его в лагерь.
Немец шёл, с опаской поглядывая на Сашку. Как позже оказалось он не смог ничего путного рассказать главному, только лишь во время его болтовни немецкая армия успела отступить, прихватив с собой пленного.
Сашке идти к комбату не советовали, так как на днях у него случилось большое горе, но он всё же решился и пошел к комбату. Тот велел ему завести немца, а самому выйти. По молодецкому интересу Сашка решил узнать о чём именно разговаривают комбат и немец, правда слышал он только комбата, немца было вовсе не слышно.
После разговора комбат подозвал к себе Сашку и приказал расстрелять немца, от этих слов у главного героя потемнело в глазах, так как война войной, а убивать человека он не мог, да и был уверен, что пленные будут жить в лагере.
Сашка решил не слушаться и вести пленного дальше в главный штаб, осознавая что это далеко и его могут признать дезертиром он всё-таки отправился в путь. На пол пути его догнал комбат, страх который Сашка испытал увидя глаза своего начальника был велик, но он смог выдавить из себя, можете убить, а я всё же прав. Этими словами он заслужил настоящее уважение в глазах главнокомандующих.
Краткое содержание Сашка Кондратьева по главам
Глава 1
Вечером, Сашка заступил на ночной пост. Два месяца он уже находился на войне, а живого врага вблизи еще не удалось увидеть. Напарник ему достался никудышный, уже не молодой и ослабленный от голода.
Немцы отстрелялись, и Сашка стал думать, как добраться до мертвого фрица. Он хотел снять с него валенки и отдать их ротному, так как тот попал в полынью и замочил свои сапоги.
Рассвет еще не наступил, наконец Сашка решился и стал пробираться к убитому фрицу. Без особой брезгливости стянул он валенки с мертвого немца и тут начался обстрел. Сашка хотел было закурить, но увидел из-за взгорка, начали подниматься немцы. Сашка метнулся в рощу, там он столкнулся со своим ротным и предупредил о том, что идут немцы.
Рота заняла оборону. Обстрелы стихли, и послышался приятный голос, который стал убеждать сложить оружие. Ротный сообразил, что это провокация разведки. Он дал команду вперед.
Сашка впервые настолько близко столкнулся с немцами, но страха он не почувствовал.
Вдруг он заметил мелькнувшую фигуру немца. Сашка бросился ему вдогонку, настиг его и навалился ему на спину. Немец попытался скинуть его, но Сашка чувствовал, что немец слабее его. Он рассмотрел немца, тот был примерно его возраста, где-то лет двадцать или чуть больше. На помощь подоспел ротный, они выждали, когда прекратится огонь и все втроем, перебежками добрались до рощи. Там выяснилось, что немцы, уходя, прихватили с собой Сашкиного напарника.
Сашка повел пленного немца в штаб. По дороге он решил передохнуть. Они присели и закурили. Сашка пожалел, что не знает немецкого языка, а то бы многое расспросил у немца.
В штабе начальника не оказалось и Сашку с пленным направили к комбату. Тот был в плохом настроении, он переживал смерть убитой подруги. Он приказал Сашке убить немца. Сашка не мог на это решиться, так как по дороге обещал немцу, что сохранит ему жизнь.
Он тянул время, ждал, что появится начальник и отменит приказ. И вдруг он увидел высокую фигуру комбата, он приближался к нему с немцем. Сашке стало не по себе. Комбат поравнялся с ним, посмотрел на него и окинул взглядом немца. Сашка смотрел в глаза комбату твердо и уверенно, хотя в этот момент сердце его бешено колотилось. Комбат докурил папиросу, развернулся, собираясь уйти. Сашка стоял в недоумении и тогда комбат на секунду остановился и сказал, что отменяет свой приказ. Он сказал, чтобы Сашка вел немца в штаб бригады.
Глава 2
Сашка набирал воду у ручья, и тут боль прожгла его руку, его ранило. Сашка увидел кровь и испугался, что она вся уйдет с него, и он умрет. Потом он взял себя в руки и сделал себе перевязку. Все отвоевался, теперь ему нужно уходить в тыл. Он добрался до своей роты, сдал автомат, попрощался с ротным и товарищами.
Дорога в тыл была под обстрелами, поэтому у Сашки закрадывались мысли, что может и не дойти он. По дороге он встретил раненого бойца в грудь, он пообещал ему, что приведет санитаров.
Наконец он дошел к приемному пункту для раненых, там он зашел в перевязочную и увидел Зину. Девушка вроде бы и обрадовалась его появлению, но все же каким-то странным казалось ее поведение Сашки, как будто бы жалела она его. Потом, когда был праздничный вечер и танцы, Сашка увидел Зину с лейтенантом и понял, что у них любовь.
Глава 3
Сашка с еще несколькими ранеными покинул санчасть. Спутниками Сашки были рядовой Жора и лейтенант Володя.
Дорога была долгая и тяжелая. Когда вышли они на опушку, стали любоваться красотой природы и жадно вдыхать свежий воздух. Жора свернул за подснежником и подорвался на мине.
Сашка переживал, хоть Жора был и случайным попутчиком, а все же за время пути родным стал.
По дороге останавливались они в деревнях на ночлег. Принимали их не охотно, да и кормить их было нечем. Лишь в одной деревне, избежавшей оккупации приняли хорошо, досыта накормили и даже самогону налили. Сашка ночевал у девушки Паши. У нее пропал муж Максим, в финскую взятый. Он видимо сгинул в боях. Сашка увидел его фотографии, очень они похожи были, как братья.
Сутра спутники опять выдвинулись в дорогу. Наконец они добрались до госпиталя. Во время ужина раненные стали жаловаться на плохую кормежку. Володя, не побоялся и высказал свое мнение перед майором. Во время речи майора в него полетела тарелка. Сашка уже знал насколько импульсивный Володя и догадался, что это сделал он. Сашка взял вину на себя. Он рассудил так, что лейтенанта могут и разжаловать и под трибунал отправить, а ему ничего не грозит, могут только на передовую отправить.
Сашке повезло, дело не стали раздувать и закрыли, а его попросили покинуть госпиталь. Сашка обрадовался, он собирался с Володькой добраться до Москвы, а там уже каждый своей дорогой, по домам. Но лейтенанта врачи не отпустили. Он дал Сашке свой адрес и попросил обязательно наведаться к его матери. Сашку отпустили не официально, поэтому на продпункты он не рассчитывал. Собираясь в дорогу, он насобирал на поле картошки и нажарил лепешек.
Пообедав, Сашка тронулся в путь. Володя проводил его до станции. Всю дорогу они молчали. Оба понимали, что война есть война и даже если живыми останутся, вряд ли когда им судьба опять встречу предоставит. На прощание они обнялись.
На пересадочной станции две девушки в военной форме угостили Сашку хлебом и колбасой. С новыми знакомыми Сашке тоже было жаль расставаться.
Доехал Сашка до Москвы, высадился с поезда. Кругом люди в разных одеждах гражданских, бегут, спешат куда-то. В руках у них не автоматы, а сумки да портфели. Девушки в пестрых платьях стучат тонкими каблучками. Чудно Сашке стало и странно, как будто и нет войны никакой. Он вдруг понял, насколько важным являлось то, что он делал на фронте.
Он выпрямился, подтянулся и зашагал уверенным шагом, не стесняясь своего небритого лица и оборванной, грязной одежды и обуви.
Рассказ учит читателя ценить жизнь, быть отважными и мужественными людьми.
Картинка или рисунок Кондратьев - Сашка
Другие пересказы и отзывы для читательского дневника
- Краткое содержание Магелланово облако Лем
Действие в книге начинается в начале 32 столетия. На Земле идеализирован коммунизм, который привел культурному и научно – техническому развитию. Подобный прогресс привел к изменению климата на планете
Annotation
Военная проза Вячеслава Леонидовича Кондратьева (1920-1993) пропитана воспоминаниями о пережитом и воссоздает мир, в котором его героям приходиться сражаться, жить и умирать.
Тема повести о войне "Сашка" - сохранение нравственных основ в жестоком военном противостоянии. Главный герой - молодой солдат, вчерашний школьник, принявший на себя все бремя ответственности за судьбу Родины.
Кондратьев Вячеслав Леонидович.
Кондратьев Вячеслав Леонидович.
Сашка.
Повесть
Всем воевавшим подо Ржевом
живым и мертвым
посвящена эта повесть
К вечеру, как отстрелялся немец, пришло время заступить Сашке на ночной пост. У края рощи прилеплен был к ели редкий шалашик для отдыха, а рядом наложено лапнику густо, чтобы и посидеть, когда ноги занемеют, но наблюдать надо было безотрывно.
Сектор Сашкиного обзора не маленький: от подбитого танка, что чернеет на середке поля, и до Панова, деревеньки махонькой, разбитой вконец, но никак нашими не достигнутой. И плохо, что роща в этом месте обрывалась не сразу, а сползала вниз мелким подлеском да кустарником. А еще хуже метрах в ста поднимался взгорок с березняком, правда, не частым, но поле боя пригораживающим.
По всем военным правилам надо бы пост на тот взгорок и выдвинуть, но побоязничали - от роты далековато. Если немец перехватит, помощи не докличешься, потому и сделали здесь. Прогляд, правда, неважный, ночью каждый пень или куст фрицем оборачивается, зато на этом посту никто во сне замечен не был. Про другие того не скажешь, там подремливали.
Напарник, с которым на посту чередоваться, достался Сашке никудышный: то у него там колет, то в другом месте свербит. Нет, не симулянт, видно, и вправду недужный, да и ослабший от голодухи, ну и возраст сказывается. Сашка-то молодой, держится, а кто из запаса, в летах, тем тяжко.
Отправив его в шалаш отдыхать, Сашка закурил осторожно, чтоб немцы огонек не заметили, и стал думать, как ему свое дело ловчее и безопаснее сделать сейчас ли, пока не затемнело совсем и ракеты не очень по небу шаркают, или на рассвете?
Когда наступали они днями на Паново, приметил он у того взгорка мертвого немца, и больно хороши на нем были валенки. Тогда не до того было, а валенки аккуратные и, главное, сухие (немца-то зимой убило и лежал он на верховине, водой не примоченной). Валенки эти самому Сашке не нужны, но с ротным его приключилась беда еще на подходе, когда Волгу перемахивали. Попал тот в полынью и начерпал сапоги доверху. Стал снимать - ни в какую! Голенища узкие стянулись на морозе, и, кто только ротному ни помогал, ничего не вышло. А так идти - сразу ноги поморозишь. Спустились они в землянку, и там боец один предложил ротному валенки на сменку. Пришлось согласиться, голенища порезать по шву, чтоб сапоги стащить и произвести обмен. С тех пор в этих валенках ротный и плавает. Конечно, можно было ботинки с убитых подобрать, но ротный либо брезгует, либо не хочет в ботинках, а сапог на складе или нету, или просто недосуг с этим возиться.
Место, где фриц лежит, Сашка заприметил, даже ориентир у него есть: два пальца влево от березки, что на краю взгорка. Березу эту пока видно, может, сейчас и подобраться? Жизнь такая - откладывать ничего нельзя.
Когда напарник Сашкин откряхтелся в шалаше, накашлялся вдосыть и вроде заснул, Сашка курнул наскоро два разка для храбрости - что ни говори, а вылезать на поле, холодком обдувает - и, оттянув затвор автомата на боевой взвод, стал было спускаться с пригорка, но что-то его остановило… Бывает на передке такое, словно предчувствие, словно голос какой говорит: не делай этого. Так было с Сашкой зимой, когда окопчики снежные еще не растаяли. Сидел он в одном, сжался, вмерзся в ожидании утреннего обстрела, и вдруг… елочка, что перед окопчиком росла, упала на него, подрезанная пулей. И стало Сашке не по себе, махнул он из этого окопа в другой. А при обстреле в это самое место мина! Останься Сашка там, хоронить было б нечего.
Вот и сейчас расхотелось Сашке ползти к немцу, и все! Отложу-ка на утро, подумал он и начал взбираться обратно.
А ночь плыла над передовой, как обычно… Всплескивались ракеты в небо, рассыпались там голубоватым светом, а потом с шипом, уже погасшие, шли вниз к развороченной снарядами и минами земле… Порой небо прорезывалось трассирующими, порой тишину взрывали пулеметные очереди или отдаленная артиллерийская канонада… Как обычно… Привык уже Сашка к этому, обтерпелся и понял, что непохожа война на то, что представлялось им на Дальнем Востоке, когда катила она свои волны по России, а они, сидя в глубоком тылу, переживали, что идет война пока мимо них, и как бы не прошло совсем, и не совершить им тогда ничего геройского, о чем мечталось вечерами в теплой курилке.
Да, скоро два месяца минет… И, терпя ежечасно от немцев, не видел еще Сашка вблизи живого врага. Деревни, которые они брали, стояли будто мертвые, не видать в них было никакого движения. Только летели оттуда стаи противно воющих мин, шелестящих снарядов и тянулись нити трассирующих. Из живого видели они лишь танки, которые, контратакуя, перли на них, урча моторами и поливая их пулеметным огнем, а они метались на заснеженном тогда поле… Хорошо, наши сорокапятки затявкали, отогнали фрицев.
Сашка хоть и думал про все это, но глаз от поля не отрывал… Правда, немцы сейчас их не тревожили, отделывались утренними и вечерними минометными налетами, ну и снайперы постреливали, а так вроде наступать не собираются. Да и чего им тут, в этой болотной низинке? До сих пор вода из земли выжимается. Пока дороги не пообсохли, вряд ли попрет немец, а к тому времени сменить их должны. Сколько можно на передке находиться?
Часа через два пришел сержант с проверкой, угостил Сашку табачком. Посидели, покурили, побалакали о том о сем. Сержант все о выпивке мечтает разбаловался в разведке, там чаще подносили. А Сашкиной роте только после первого наступления богато досталось - граммов по триста. Не стали вычитать потери, по списочному составу выдали. Перед другими наступлениями тоже давали, но всего по сто - и не почувствуешь. Да не до водки сейчас… С хлебцем плохо. Навару никакого. Полкотелка жидни пшенки на двоих - и будь здоров. Распутица!
Когда сержант ушел, недолго и до конца Сашкиной смены. Вскоре разбудил он напарника, вывел его, сонного, на свое место, а сам в шалашик. На телогрейку шинелишку натянул, укрылся с головой и заснул…
Спали они тут без просыпу, но Сашка почему-то дважды ото сна уходил и один раз даже поднялся напарника проверить - ненадежный больно. Тот не спал, но носом клевал, и Сашка потрепал его немножко, встряхнул, потому как старший он на посту, но вернулся в шалаш какой-то неуспокоенный. С чего бы это? Подсасывало что-то. И был он даже рад, когда пришел конец его отдыху, когда на пост заступил, - на самого себя надежи-то больше.
Рассвет еще не наступил, а немцы ракеты вдруг перестали запускать - так, реденько, одна-другая в разных концах поля. Но Сашку это не насторожило: надоело пулять всю ночь, вот и кончили. Это ему даже на руку. Сейчас он к немцу за валенками и смотается…
До взгорка добрался он быстро, не очень таясь, и до березы, а вот тут незадача… Расстояние в два пальца на местности в тридцать метров обернулось, и ни кустика, ни ямки какой - чистое поле. Как бы немец не засек! Здесь уж на пузе придется, ползком…
Сашка помедлил малость, обтер пот со лба… Для себя ни за что бы не полез, пропади пропадом эти валенки! Но ротного жалко. Его пимы насквозь водой пропитались - и за лето не просушить, а тут сухенькие наденет и походит в сухом, пока ему сапоги со склада не доставят… Ладно, была не была!
Без останову дополз Сашка до немца, схоронился за него, осмотрелся и взялся за валенок. Потянул, но не выходит! То, что приходится мертвого тела касаться, его не смущало - попривыкли они к трупам-то. По всей роще раскиданы, на людей уже не похожие. Зимой лица их цвета не покойницкого, а оранжевого, прямо куклы какие, и потому Сашка брезговал не очень. И сейчас, хотя и весна, лица их такими же остались - красноватыми.
В общем, лежа снять с трупа валенки не получалось, пришлось на колени привстать, но тоже не выходит, тянется весь фриц за своим валенком, ну что делать? Но тут смекнул Сашка упереться ногой в немца и попробовать так. Стал поддаваться валенок, а когда стронулся с места, уже пошел… Значит, один есть.
Небо на востоке зажелтилось немного, но до настоящего рассвета еще далеко - так, еле-еле начинало вокруг кое-что проглядываться. Ракеты немцы совсем перестали запускать. Все же перед тем, как за второй валенок приняться, огляделся Сашка. Вроде спокойно все, можно снимать. Снял и пополз быстро к взгорку, а оттуда меж осинок и кустов можно и в рост без опаски до своего шалашика.
Только подумал это Сашка, как завыло над головой, зашелестело, а потом гроханули разрывы по всей роще, и пошло… Что-то рановато сегодня немцы начали. С чего бы так?
Со взгорка сполз он в низинку и залег под кустом. В рощу возвращаться сейчас незачем, там все в грохоте, треске, в дыму и гари, а сюда немец не бьет. Опять подумалось: неспроста в такую рань начали, и обстрел большой рвутся мины одна за другой, пачками, будто строчит очередь какой-то здоровенный пулеметище. А вдруг наступать, гады, надумали? Эта мысль обожгла, но заставила Сашку глядеть в оба. В роще-то теперь под таким обстрелом вдавились все в землю, им не до наблюдения.
Вот заразы так заразы! Все не перестают! И верно, такого налета Сашка не помнит, уж больно силен и долог. Глянул назад, и впрямь творится там страшное - разрывы по всему лесу, взметаются вве...
Сашка очень быстро прибегает и громко кричит: «немцы, немцы!» чтобы заранее предупредить своих, близких. Главный по военным делам строго повелел отойти назад, спрятавшись не высовываться из убежища. Но к огромному удивлению немцы перестали атаковать. Также и рота, занявшая свои военные позиции, приостановила ведения боя, все в ожидании серьёзных нападений и расправ. Но к огромной неожиданности стал молвить молодой голосок, который искренне побуждает воспользоваться свободой, так как началась посевная. Он побуждал вдохнуть полной грудью воздух свободы. Но ротный понял, что это подстава и без промедления дал приказ идти в бой. Сашка никогда в жизни не контактировал с немцами так близко, но посотрудничав он не испытывал никакого страха перед ними, а толь некую ненависть и вражескую атмосферу.
В первом же бою Сашка смог победить немца, он был совсем молодой и красивого телосложения. Главный по роте подробно поговорил с немцем, после чего сказал Сашке отвести его в штаб. Потом выяснилось, что немец нечего важного ротному не сказал. Но они ещё и перехитрили нас, пока солдаты выслушивали высказывания немцев, фрицы, не тратя, время впустую уходили, прихватив пленного. Немец, казалось бы, уверенно шел вперёд, но тем временем, оглядывалсяназад, опасаясь встречного выстрела в спину. В той роще, по которой шли немцы, лежало очень много советских листовок. Сашка, не медля поднял одну и быстро показал её немцу, доказывая то, что русские не издеваются над пленными. Немец, внимательно прочитав, что-то про себя пробормотал. Плохо, что Сашка не понимает немецкого языка, а то поговорил бы по серьёзному.
В главной части военного отделения никого из командиров не было, потому что все они уехали в штаб. Идти к комбату Сашке категорически запретили, обосновав утверждение тем, что будет очень злобный приём, это могли заметить вчера на похоронах Катеньки. Продумав всё до мелочей, Сашка решился пойти к комбату, но тот строго приказал ему покинуть помещение. Он четко мог расслышать только голос комбатов, а голос немца слышен не был, словно его уже убрали, но он просто постоянно молчал. И тут комбат вызывает к себе и велит пустить немца в расход. У Сашки закружилась голова, помутнело в глазах, он же раньше говорил ему, что с пленными жестоко не обращаются и дают им возможность вернуться на свою родину. Он даже не мог предположить, что когда-то нужно будет кого-то убить.
Боязнь Сашки ещё больше злит комбата. Разговаривая с Сашкой, он уже едва контролирует свои движения. Он строго велел Сашке приказ немедленно выполнить и о проделанной работе доложить. А Толик, один из тех военных был поставлен, чтобы проследить за Сашкой. Но как Сашка не старался он никак не мог погубить беззащитного человека, для него казалось это невозможно.
С Толиком он дружески договорился, за молчание он даст ему часы с немца и после этого тот ушел. Ну а Сашка принял решение ввести в штаб военной бригады. Он сильно рискует своей жизнью, вести далеко и вообще опасно, могут принять за предателя. Но всё же они пошли... И тут совсем скоро в поле догнал их комбат, постояли закурили. Только минуты перед войной были для Сашки такими страшными, как и эти. Взор капитана был направлен прямо на него, он настаивает на убийстве фрица. Но глядя сурово Сашке в глаза он докурил и приказал, чтобы он отвёл немца в штаб бригады, так как тот приказ отменён. Сашка и ещё некоторые из соотечественников не получили еды в дорогу. Запастись, втайне, можно будет только в сорока километрах отсюда. Сашка и его хороший знакомый Жора стали понимать, что до города Бабина им не дойти. Женщина, к которой они попросились переночевать, пустила их, но накормить было нечем. Они и сами заметили бедное состояние местных жителей. Сельским хозяйством никто не занимался, а трактора вообще не имели популярности. Тяжело им давалась сельская жизнь.
Утром на рассвете они засиживаться не стали и пошли дальше. Прибыв в Бабину, мы разузнали у лейтенанта, который также на сражении получил ранение в руку, где продпункт, но он сообщил, что его очень давно уже здесь нет, перевезли куда-то. Они полностью подавлены, так как целые сутки не ели. Лейтенант также присоединился к ним и последовал далее. Добравшись до первой деревни, он сразу стали искать еду. Живущий там дедушка не смог продать нам продукты, но зато посоветовал накопать картошки в поле с того года ещё и нажарить лепёшек. Дед предоставил им немного соли и сковороду. То, что раньше нам казалось просто гадостью, сейчас мы с большим аппетитом его едим. Проходя мимо полей, мы заметили, что там много раненных, лазят, и готовят себе еду. Значит, не только мы питаемся таким образом. Сашка с Володей решили перекурить, но Жора всё же пошел вперёд. И тут неоткуда возник большой взрыв, откуданепонятно, потому что фронт ещё далеко. Мы побежали вперёд, но Жора уже лежал мертвый, скорее всего немного отвлёкся и свернул с дороги.
Приближаясь к середине дня, мы дошли до госпиталя. Их быстро зарегистрировали и сразу же отправили в баню. Там очень приятно находиться, что даже хотелось оставаться там всегда, но Володька тянулся в Москву увидеть маму. Они вдвоём решили наведаться в Москву, она просто уже очень близко. Вроде бы и накормили, но всё равно идти было очень тяжело, так как они уже прошли немало тем более раненые. Ужинали они уже тогда когда добрались до следующего госпиталя. Доставив ужин, ответственный пошёл по тюрьмам, предлагая по две ложки каши. Из-за такой экономии Володька поругался с начальником, после чего на него была выписана жалоба. Но Сашка пожалел его и взял вину на себя. Он понимал, что ему терять нечего! Сашке сказали, чтобы он уходил, а Володю не отпустили врачи.
Сашка снова пошел а поле. Сделать лепёшек в дорогу. Раненых там было очень много, так что еды всем не хватало. Отправился он в Москву. Постояв на перроне, следя за окружающей обстановкой. Он стал более правильно смотреть на свои жизненные обстоятельства, которые выпали на его долю.
Обращаем ваше внимание, что это только краткое содержание литературного произведения «Сашка». В данном кратком содержании упущены многие важные моменты и цитаты.